Космоолухи: рядом. Том 1 - Страница 57

Дэн отключил программу самосохранения, и вакуумный резервуар наконец начал заполняться темной кровью.

— И «DEX-компани» никогда не пыталась проверить эту теорию? Просто пихала эту последовательность ДНК в геном, как амулет?

— Ну да. А как ты ее проверишь? Для этого нужно взять две генетически идентичные группы людей, то бишь искусственно созданных клонов, с кластером и без, поместить в сходные условия и наблюдать за их поведением, что, разумеется, запрещено конвенцией о правах человека.

— А если взять две группы киборгов?

— А киборгов — бессмысленно. Кластер преданности, если бы он действительно существовал, — торопливо уточнил Збышек, — влиял бы на поведение только разумных особей, а обычными управляет исключительно процессор. Ну, это как если бы киборг с таким-то геномом имел потенциальную склонность к творчеству…

— Но он всю жизнь простоит за плечом хозяйки или будет убирать за хозяином, — закончил Дэн, продолжая сосредоточенно что-то обдумывать. — Спасибо, я понял.

Ланс рисовал прямо-таки маниакально, в любую свободную минуту, словно пытаясь наверстать упущенное время. И так же маниакально следил за перемещениями «своих» людей вне корабля, особенно за самыми беспечными Тедом и Полиной.

А сам Дэн? Сегодня они с Лансом отчасти поэтому и разделились…

Счастливый Збышек уже прятал свою добычу в карман халата, когда дверь лаборатории распахнулась.

— Ага, так и знал, что доверять вам жратву нельзя! — вместо извинений нахально воскликнул Тед с порога, провоцируя приятеля на праведный гнев или хотя бы улыбку, но, не дождавшись вообще никакой реакции, смутился и обеспокоенно поинтересовался: — Эй, вы тут чего, лабораторную мышь хоронили?

— Да нет, — медленно сказал Дэн, расправляя рукав. — Просто разговаривали.

* * *

Стоило Лансу занять пилотское кресло, как к нему на колени вскочил Сеня, не так давно бывший Сенечкой, а сейчас планомерно стремившийся к Семен Семенычу, возможно, даже с фамилией.

В котах Станислав разбирался еще хуже, чем в детях, и сперва принял Вадимов подарок за засидевшегося в питомнике переростка размером почти с Котьку. Ну игривый, ну дурак дураком, но это же балованное домашнее «дитятко», не нюхавшее настоящей помойки (бардак в каюте Теда не считается!).

Когда через месяц Сенечка стал крупнее Котьки в два раза, продолжая оставаться неуклюжим и толстолапым, Станислав заподозрил неладное, но малодушно списал это на хорошую кормежку, пушистость и пол — коты же обычно крупнее кошек, верно? А покушать Сеня, в отличие от хозяина, очень даже любил!

Еще через месяц Сеня перерос Котьку втрое и останавливаться на этом явно не собирался. Из длинных острых ушей выметнулись кисточки, глаза налились хищной желтизной, а морда раздалась на манер львиной. Характер у кота, правда, оставался дурашливый и покладистый, но если этого не знать, то трижды подумаешь и дважды переспросишь у хозяев, прежде чем тянуть руки к эдакой зверюге.

Станислав посмотрел, как Сеня лежит у Ланса на коленях и еще немного на кресле, а пушистый хвост свисает до самого пола, и понял, что настал час истины. Это лучше, чем проснуться полуобглоданным.

— Ланс, Вадим сказал тебе, какой Сеня породы?

— Нет, — честно ответил Ланс.

Капитан хмыкнул, поправил фуражку и показал себя опытным киборговладельцем:

— А ты это знаешь?

— Да.

Станислав понял, что до совершенства ему еще далеко. Впрочем, Ланс тоже успел кой-чему научиться, и пусть с задержкой, но сообразил, чего от него хотят.

— Аркадийский кун.

Ланс выяснил это в первый же вечер, проанализировав несколько тысяч голографий котят из инфранета. Вообще-то порода была ему без разницы, главное — сам котенок. Просто хотелось узнать, как правильно за ним ухаживать, ведь у каждой породы свои особенности.

— Ага… — многозначительно сказал Станислав, будто это о чем-то ему говорило, и тоже полез смотреть картинки. — Черт!!!

На первой же вылетевшей по запросу голографии красовался лысый коренастый мужик кобайкерского вида, держащий в выставочной растяжке белоснежного голубоглазого кота с медалью гранд-чемпиона на шее. Лицо счастливого владельца багровело от гордости и натуги.

Надергав в комм с десяток самых показательных изображений, Станислав потащил свою добычу в медотсек.

— Венька, ты только глянь на это! Оказывается, наш «Сенечка» к году вымахает до двадцати килограмм! И до полутора метров в длину!

— Всего-то? — обрадовался Вениамин. — Ну слава богу, а то я уж начал подозревать, что Вадим нам альфианскую рысь подсунул!

— Всего-то?! Это же — во! — Капитан развел руки во всю ширь, как удачливый рыбак, если и привирающий, то совсем немного.

Доктор философски пожал плечами:

— Ну, не тебе ж его таскать. А Лансу он отлично подходит, большому мальчику — большой котик!

Станислав почему-то почувствовал себя уязвленным, хотя мериться котами с киборгом — последнее дело.

— Но корабль-то мой!

— Да ладно, двадцать килограмм — это всего половина овчарки, а Агат в твоем драгоценном корабле и целиком прекрасно умещался. В Сеньке больше шерсти, чем размера.

— Вот-вот, и шерсть тоже по всем углам будет валяться, — проворчал Станислав, уже понимая, что сочувствия он здесь не дождется.

— Подари Лансу пособие по прядению и вязанию, — с серьезным видом посоветовал доктор. — И получишь на день рождения целебный противорадикулитный пояс.

Укоризненно покачав головой (друг «непонимающе» вскинул брови), капитан присел за терминал Вениамина и наконец добрался до фелинологической энциклопедии.